Путь в архипелаге - Страница 86

Померещилось…
…Но вот в зеркале, друзья,
Вдруг его увидел я.
Видно, песня та моя —
Всё же вещая…

* * *

Я проснулся от холода, беспощадно забиравшегося под одеяло. Было ещё совсем темно, только светили звёзды. Многие уже поднялись и жевали завтрак.

— Проснулся? Доброе утро, — Сергей протянул мне длинную полоску копчёного мяса. Меня трясло от пронизывающей свежести, но, когда я сбросил одеяла, дрожь постепенно стала проходить.

— Может, мы что-то не то делаем, а? — тихо спросил я Сергея, принимая мясо.

— Ты думаешь о том, что мы можем погибнуть? — проницательно поинтересовался он, жуя свою порцию.

— Я думаю о том, что мы можем погибнуть, — согласился я и передёрнулся.

— Здесь или где-то ещё, сейчас или потом… — Сергей пожал плечами и вытер руку о шуршащую палую листву. — Что же теперь — спрятаться в какие-нибудь болота и сидеть там?

— Ты уверен, что это не лучший выход? — напрямик спросил я.

Сергей ответил не сразу. Он потянул из ножен свой палаш и положил его на ладонь, любуясь сумрачным блеском лезвия.

— Никто не скажет, что я струсил, — тихо проговорил он наконец. — Я не знаю, сколько мне придётся тут прожить, но я хочу жить, а не прозябать. Если бы ты позавчера решил не идти, я бы ушёл сам.

— Скажи, — спросил я, — Ленка хотела пойти с тобой?

— Конечно, — он удивлённо взглянул на меня…

…Уходя, мы бросили одеяла и вещмешки в одну кучу у корней дерева. Я оглянулся через плечо.

И подумал, что, может быть, эти вещи так и останутся лежать тут, пока не засыплет их снег уже близкой зимы.

* * *

— Ну ты-то всегда хорошо бегал, — Вадим подтянул на груди перевязь меча. — А я терпеть не могу.

— Я тоже ещё не бегал на пять километров, — заметил я. — Тем более — за такие призы.

Подошёл Ян, пожал мне руку:

— Удачи вам.

— Тебе — тоже. Доберись, — я помедлил и хлопнул его по плечу: — Доберись, слышишь?

Он кивнул и бесшумно канул в подлесок.

Я медлил, словно время, оттягиваемое мной, могло что-то изменить — и боя не будет. Потом оглянулся на своих.

Они все были уже на ногах — переминались, переглядывались, но молчали, и оружие у всех было взять удобней под руки. И во взглядах, брошенных на меня, было понимание.

— Ну что, — я улыбнулся, — это уже не турпоход, кажется, а?

— Мало похоже, — согласился Олег Крыгин. А Вадим, всё это время глядевший в сторону, тихо, но внятно сказал:

...

— И можно жизнь свою прожить иначе,
Можно ниточку оборвать…
Только вырастет новый мальчик —
За меня, гада, воевать…

— Пошли, что ли? Чего тянуть?..

…Не знаю, какие там мыслишки копошились в негритосских черепушках, но купились они так же легко, как ребёнок — на конфетку. Полтора десятка явно случайно вышедших к осадному лагерю и открыто растерявшихся белых мальчишек — желанная добыча, развлечение и добавка к меню, поэтому в погоню дёрнула чуть ли не половина осаждающих. При виде такой толпы даже не пришлось особо изображать страх…

Мне в какой-то момент показалось, что я не рассчитал наших сил. Да и то сказать — полгода назад я (а я всегда был очень неплохим бегуном!) не смог бы пробежать пять километров без перерыва даже по ровненькому стадиону, не то что по горному лесу. К счастью, за эти полгода многое изменилось, и нам удавалось удерживать негров метрах в двухстах за нашими спинами.

Ещё я боялся заблудиться и не выйти к ущелью. Но приметы на местности совпадали даже с первого взгляда.

На бегу я сдувал с носа солёные капли. Длинные волосы мотались над плечами и липли ко лбу — очень противно и надоедливо. Шпагу приходилось нести подхватом в левой руке, она здорово мешала. Негры позади орали на разные голоса, они бы давно попытались рассыпаться и охватить нас кольцом, но узости, через которые мы то и дело шли, мешали.

Я держался в хвосте — вперёд мы пустили тех, кто помладше или похуже бегает. И я с тревогой замечал, что «голова» начинает сбиваться в «хвост».

Рядом со мной бежал Север — он был великолепным бегуном, много раз выигрывал соревнования города и сейчас лихо держал темп.

— Можем не добежать, — не сбивая дыхания, заметил он. — Смотри, как медленно впереди бегут… И негры ближе стали…

Я оглянулся и резко ослабел — лучше бы этого не делал! Негры и в самом деле съели не меньше трети расстояния, а мы пробежали-то всего полдороги!

Я догнал Кольку Самодурова и бросил ему коротко, чтобы не задохнуться:

— Стой.

Он глянул недоумённо, но остановился — даже с удовольствием, пропуская мимо себя колону. Я достал и взвёл наган. Увидев это, Колька, ни слова не говоря, сдёрнул со спины свою вертикалку.

— Картечь? — спросил я. Он кивнул. — По команде. Шесть выстрелов, не больше.

— Мало не покажется, — заметил Колька, — у меня тут волчья, по девять в патроне…

Негры тут же сбавили темп, и голосить стали поменьше. Всё-таки они были очень трусливы, и меня неприятно поразила эта мысль: что нам приходится погибать в схватках с таким шакальём. Всё равно что волку воевать с крысами…

Они перешли на шаг, но всё равно приближались. У меня мерзко и неожиданно скрутило живот. Полсотни метров.

— Чё-то страшно, — со смешком сказал Колька.

— Страшно, — меня дёрнуло нервным спазмом.

Сорок метров. Они шли, переглядываясь и каркая, скрипя, щёлкая опасливыми и злыми голосами.

Тридцать метров.

Зёрна упали в землю, зёрна просят дождя —