Путь в архипелаге - Страница 295

295

— Здоровенные парни и девчонки, — говорил он, — носятся друг за другом, — он махнул рукой в сторону поляны, — как младшеклассники на большой переменке — и рады до уссачки! В догонялки играют!

— Компьютер, конечно, лучше, — заметил я. Юджин, не различив подвоха, энергично кивнул:

— Лучше!

— Да вот беда — нету их тут, — развёл я руками. — А что до догонялок… — я встал, наклонился к земле, шлёпнув по ней ладонями. Распрямился и предложил: — Пошли, сыграешь со мной в жмурки.

Лицо у мальчишки было такое, словно я объявил себя вторым воплощением Гитлера.

— Пойдём, пойдём, — я хлопнул его по плечу. — Развеемся, а то мне тоже что-то скучновато стало…

…Увидев, что мы с Юджином идём к ним, наши прекратили беготню и замолчали. Без особых предисловий я махнул рукой:

— А ну-ка — очистить плацдарм! Я с Юджином в жмурки играть буду!

— Оппа, — сказал кто-то, и почти все уставились на американцы с нехорошим весёлым интересом.

— Молодой-то какой… — понёсся шепоток.

— Ага, был…

— Янки, ну ты попал…

— Жаль, дитё ещё совсем…

— Ничего, Олег его не сильно покалечит… через недельку и встанет, глядишь…

Юджин растерянно улыбался. Кто-то уже накладывал мне на глаза повязку — обычную головную. Басс разъяснял Юджину:

— Тут всё просто… Вот, за пределы поляны выходить нельзя, а тут можно бегать, приседать, на месте стоять — главное, чтобы за минуту Олег тебя не осалил… ну, вон, палкой не коснулся. Продержишься — выиграл.

— И всего-то?! — голос Юджина был удивлённым, и я его понимал — поляна была большой. — Это даже нечестно как-то…

— Нечестно, — согласился Басс, — надо было Олегу ещё ноги стреножить…

Я вытянул руку и поймал брошенную палку. Сказал в темноту:

— Спасибо, Тань… Ну что?

— Начали! — гаркнул Басс.

Стало тихо. Исчезли человеческие звуки. Несколько секунд я стоял на месте.

Мне было смешно.

Юджин крался мне за спину по краю поляны. Я развернулся к нему; трава зашуршала, я прыгнул вперёд. Шаг в сторону… бросок вперёд… бросок влево… палку вправо… ага! Я выставил ногу, Юджин, кравшийся мне под руку на корточках, отшатнулся… и я коротко ударил его в колено. Не сильно, но больно — Юджин вскрикнул и сердито завопил:

— Нечестно! Он видит! Нечестно жееее!!!

Кругом засмеялись. Я, тоже смеясь, сдёрнул повязку. Юджин, явно с трудом удерживая слёзы, стоял на одной ноге, держась за колено. Без малейшего раздражения я подал ему повязку:

— На. Попробуй, — он приложил повязку к глазам и. понурившись, вернул её мне обратно. — Я не вижу, но слышу и ощущаю, — пояснил я. Юджин сердито сопел. — А хочешь попробовать взять реванш?

— Я же не увижу ничего… — пробормотал он.

— Да не в этом, — я бросил Танюшке палку и повысил голос: — Дайте-ка кистень! — мне перекинули кистень — гранёную гирьку на двухметровой кожаной плетёнке с петлёй под руку. Я протянул оружие Юджину; тот его растерянно взял и выжидающе посмотрел на меня. — Не подпускай меня к себе, — пояснил я. — Как хочешь. Можешь бить, хлестать, вертеть кистень, как угодно. Только чтобы я не подошёл.

— Ого… — Юджин взвесил гирьку. — А если я попаду? Она тяжёлая…

— Попадёшь — так попадёшь, — весело согласился я, отходя. — Ну? Давай, начали!

Секунду Юджин сомневался… но потом кистень в его руке закрутился. Крутил он его быстро, однако — в одной плоскости, вертикально справа. Я метнулся влево. Юджин попытался сместить ось вращения, кистень врезался в землю, взрыв её фонтаном… Я перекатился ближе через плечо — кистень свистнул над мной, а я, вновь пнув Юджина ногой в уже пострадавшее колено, другой подсёк его сзади и, прыжком вскочив, перехватил ремень кистеня. Оп! Петля легла на запястья. Оп! Вторая охватил шею.

— Всё очень просто, — я раскланялся и, выпустив ремень, пошёл обратно к блокноту, бросив через плечо: — Продолжаем занятия. Развяжите парня…

…Юджин догнал меня уже когда я уселся и взял блокнот. Он сел рядом, потирая колено:

— Больно…

— Наверное, — согласился я, — только в бою сделают в сто раз больней. А точнее — просто убьют. Особенно если не негры, а наш брат белый отморозок.

— Мне никогда так не научиться, — Юджин сердито сопел.

— Это куда проще, чем кажется, — возразил я и вновь (не без тайного удовлетворения) отложил блокнот. — Понимаешь… Я никогда в жизни компьютера не видел…

— Ни разу?! — ужаснулся Юджин.

— Ага, — весело подтвердил я. — Вот ты старше меня и, если брать чисто физически, сильней. А я тебя сделал, как маленького, потому что… Видел, как щенки или волчата возятся? Они не играют. Они жить учатся. То же самое и здесь. То, что ты назвал «детскими играми» — это складывалось тысячелетиями как народный опыт борьбы с враждебным окружающим миром. А ты… да и мы в какой-то степени, хотя и меньше… привыкли, что мир вокруг стабилен и предсказуем. Мы забыли о реалиях. Об играх волчат, в которых и растут волки. Тут, Юджин, нельзя быть компьютерщиком. Можно — только волком в волчьей стае. А ты пока даже не волчонок… Жмурки, салки, прятки… лапта — кажется, это бейсбол по-вашему… Бокс, наконец, драка на палках. Вот наши игры, и скучать тут просто некогда. Если, конечно, ты умён и жить хочешь.

— Ты никогда не скучаешь? — спросил Юджин. Он смотрел на меня с открытым ртом.

— Уже давно, — ответил я. — Несколько лет назад ещё иногда хандрил. А до этого, в начале… да, скучал, и сильно.

— Но ведь… — он запнулся, но я понял, что хочет сказать американец.

295