Путь в архипелаге - Страница 51

Первый негр попался нам навстречу — с охапкой хвороста из-за которой ничего не видел. Я заколол его одним ударом, отметив равнодушно, что уже совсем ничего не испытываю от убийства — кроме удовлетворения от точного выпада.

Наверное, это страшно. Но, может быть, так и лучше…

Я показал руками в стороны, чтобы разошлись в цепь. Слышно было, как мальчишки с лёгким шорохом разбегались в стороны. Я даже заметил, какое недовольное лицо у Андрюшки Альхимовича — на его взгляд наши слишком шумели.

Негры нас не слышали. Кто-то у разгорающегося костра начал диким голосом орать — до меня не сразу дошло, что это просто зовут пропавшего.

— Всё, — пробормотал я, перекладывая наган в правую руку и вонзая палаш в землю у ног. Поднял оружие обеими руками. Колька, возникший рядом, держал наготове свою вертикалку. — Два выстрела, и хватит. — прошептал я ему. До негров оставалось шагов полсотни, и у меня было сильнейшее желание опустошить по ним барабан… Странное чувство — думать о патронах. Зимой я купил ведро насыпкой с верхом у сторожа института ГА за бутылку водки 0,75. Ведро патронов к своей «тозушке». Сейчас бы её сюда…

«Два выстрела, — решил я, целясь в вылезающего из лодки высоченного негра с куском мяса — по-моему, оленьей ляжкой. — Вот первый…»

…Выстрелов «нагана» я не слышал — их глушил грохот Колькиной «зброёвки», выбрасывавшей в утренний туман целые снопы пламени. Но я видел, как негр с ляжкой, словно поскользнувшись, упал в воду, и второй, в которого я целился, схватился за плечо и закрутился волчком. А дальше я бежал, ухитрившись запихнуть наган в кобуру и выхватить дагу. Саня просил научить драться обеими руками, а я и сам умею это только по книжкам…

Кто-то попал — специально, случайно, не поймёшь — в костёр, разлетелись взрывающиеся искрами головёшки. Длинное тело негра перелетело через лежащий на прибрежной траве хворост, сверху прыгнул кто-то из наших… Лязгнула в первый раз сталь. О мой палаш ударился ятаган негра с вытаращенными, какими-то белёсыми, как у варёной рыбы, глазами. Удар был сильный, я его едва удержал и тут же перерезал негру локоть ударом даги — ага, а я и не думал, что она достаточно тяжёлая, чтобы рубить… Негр согнулся, и я, не глядя, махнул его палашом по шее. Ко мне мчался ещё один, но вдруг в середине лба у него открылось круглое отверстие, из которого толчком прыгнула струйка крови, и негр завалился ничком. Выстрела я не слышал, но, оглянувшись, увидел на линии кустов фигуры девчонок — кто-то из них разрядил аркебузу…

— Вот так всегда! — я сердито махнул палашом, крутнувшись на месте. — Так всегда — разойдёшься, а драться, блин, уже не с кем!

Живых негров вокруг в самом деле не осталось. Или они притворялись, или и правда все были убиты. Я вместо того, чтобы проверить это, заорал на Танюшку:

— Ты чего сюда припёрлась?! — потом переключился: — Вы все вообще чего сюда, девчонки, ну?!.

— Я его застрелила, — вместо ответа обморочным голосом сказала Ленка Рудь и, уронив аркебузу, села на траву. Я растерянно заткнулся; девчонки окружили её жалеющим кольцом.

— Меня зацепили, — кривясь, сказал Олег Крыгин. Совсем рассвело, и я увидел, обернувшись, что он очень бледный. Длинная шпага лежала у его ног, обутых в кроссовки, а правой рукой с широко расставленными пальцами Олег зажимал левое плечо. На одежде расплывалось тёмное, длинное, масляно блестевшее пятно.

— Олька! — закричал Вадим, поддерживая моего тёзку, хотя он вроде бы не очень-то в этом и нуждался. — Да Олька же!

— Меня тоже задели, — спокойным голосом сказал Санёк. Около него топтался Сморч, неуклюже пытавшийся помочь. Саня был ранен в грудь, но выглядел совершенно обыкновенно.

Первой из девчонок к Олегу успела Ленка Власенкова. Я на это обратил внимание, но тут же переключился на Кольку Самодурова. Он стоял, упершись руками в колени и сплёвывал в траву, снова и снова мотая головой.

— Ты чего? — подошёл я. Колька ещё раз сплюнул и с усилием качнул головой в сторону лежащего в траве трупа. Я взглянул и мне всё сразу стало ясно — ударом своего «бородатого» топора Колька размозжил негру голову. Зрелище было ещё то даже для привычного охотника, каким он был. К нам уже спешила Валюшка, лицо у неё выглядело встревоженным, и я подтолкнул Кольку к ней: — Иди, иди, топор потом заберёшь… Давай, Коль, приходи в себя… Оль, что там?!

— Не мешай, — отозвалась Олька. Она что-то делала с плечом сидящего на носу лодки Олега Крыгина. Стоявшая рядом Ленка спросила жалобно:

— Больно?

— Жжёт и дёргает, — информировал Власенкову Олег.

— Тебя не задели? — услышал я и, обернувшись, увидел Танюшку. Она держала на плече разряженную аркебузу.

— Нет, — сердито ответил я. — Ты зачем прибежала сюда?

— Так, — она пожала плечами.

— Я думал, это ты выстрелила. — признался я. Танюшка помотала головой:

— Я не успела.

— Ну и хорошо, — буркнул я, отворачиваясь. Я хотел ещё добавить, что девчонки не должны убивать, но постеснялся — мне показалось, что это прозвучало бы патетически.

— Ну, вот и решился вопрос с переправой, — вполне бодро сказал Андрей Альхимович, подходя ко мне. — В два рейса на лодках — и всё.

Мы в такие шагали дали,
Что не очень-то и дойдёшь.
Мы в засаде годами ждали,
Невзирая на снег и дождь.
Мы в воде ледяной не плачем
И в огне почти не горим:
Мы — охотники за удачей,
Птицей цвета ультрамарин!

Говорят, что за эти годы
Синей птицы пропал и след,