Путь в архипелаге - Страница 281

281

«Дорога растворила меня в себе,» — вспомнил я слова, прочитанные в дневнике Лотара (я иногда доставал его и перечитывал местами, или рассматривал рисунки). Да, это, кажется, так… Если представить себе ситуацию: я вернулся домой, всё как-то утряслось — не знаю, как, да и не важно — я ведь не смогу там жить. Спокойно — не смогу. Неинтересно мне будет. Скучно…

«Зато тут сплошное веселье, — не без иронии подумал я, не переставая внимательно вглядываться в лесные заросли, однообразно-красивые, мимо которых мы шли; именно в этом однообразии могла таиться опасность. — Надо у Вадима спросить, как он думает — похоже это на книжки про Зверобоя?.. Хотя — у Вадима я ничего не спрошу. Я его вообще долго не увижу. Или не увижу вообще.»

— Пора на ночлег устраиваться, — подошёл ко мне Раде, шагавший в головном дозоре. — Там Мило с Видовым хорошую полянку нашли…

— Ну если уж полянку… — вздохнул я, поворачиваясь к Йенсу. — Фергюс с Димкой не подошли? — они ушли — точнее, свернули — на охоту и пока что не появлялись.

— Подойдут, — со спокойным оптимизмом откликнулся немец…

…Полянка, найденная сербами, в самом деле оказалась что надо. Ручеёк протекал неподалёку, и скоро запылал костёр, в центр которого победоносно водрузили здоровенный, похожий на осьминога, смолистый пень — так, что готовить оказалось возможно лишь с краю, подальше от свистящего пламени. Я умиротворённо наблюдал за всем этим, не принимая в разбивке лагеря никакого участия, поэтому первым «засёк» Фергюса и Димку. Они тащили оленя и вещмешок, набитый чем-то так, что горловина не затягивалась.

— О, — заметила Линде, — мы думали, что вас покрадали индейцы.

— Украли, — добродушно заметил Димка, одновременно сбрасывая с левого плеча свою часть жерди для переноски оленя, а с правого — вещмешок, из которого раскатились бурые, в комочках приставшей земли, клубни в пол-кулака размером.

— Ёлки-моталки! — завопил Басс. — Картошка!

— Жаль, Лидка не попробует, она мечтала, — заметил я и невольно громко сглотнул, вызывав общий смех — рот наполнился слюной. — Ну что? Пюре не сделаем, так хоть испечём! Ленка, доставай соль!

— «Ленка, доставай соль»! — заворчала Власенкова, раздёргивая горловину вещмешка. — Ленка, доставай сахар, доставай кофе, доставай то да сё… А о зимовке, между прочим, одна Ленка, похоже и думает. Остальные жрут!

— Первую зиму мы тоже поздно готовиться начали — и ничего, перезимовали, — лениво возразил Олег Крыгин, — ладно тебе, Лен…Здесь и зимы должны быть потеплей, чем у нас…

— Может, кто-нибудь поможет мне с оленем? — в пространство спросил Фергюс, свесив между колен окровавленные руки с финкой.

— Не порть шкуру! — всполошилась Танюшка. — Погоди, я сейчас! Вообще подвинься! — она решительно потеснила ирландца. — Давай вон потроши, а я шкурой займусь…

...

… — Долой, долой туристов,
Бродяг-авантюристов,

— напевал Басс, —

...

Представьте, в магазинах не стало ни шиша!
Не стало ни тушёнки,
Ни пшёнки, ни сгущёнки —
Сожрала всё проклятая
Туристская душа…
— Спроси у них про душу, —

— поддержала Танюшка, —

...

Они тебя задушат,
Спусти на них собаку —
Они её сожрут…

Эх, как мы с Ленкой Рудь и с Кристинкой пели… — она горько улыбнулась. Йенс, выкатывая из пепла картофелину, как-то удивлённо сказал:

— Я сам раньше к вот этому… ну, как бы народному творчеству… я к нему равнодушно относился. Отец большой любитель у меня… был? есть? — он улыбнулся. — Вот и запало кое-что в память. А сейчас здесь жалею, что мало запомнил. Что-то во всём это… такое, — немец вздохнул снова и начал перебрасывать дымящуюся картофелину с ладони на ладонь.

— А мне, если честно, всегда нравились народные песни, — вдруг сказал Раде. — У нас в сёлах их до сих пор часто поют, — он улыбнулся растерянно и признался: — Только я не умею.

— Давайте есть, ребята, — тихо позвала Ленка. — Всё готово.

* * *

Я проснулся рывком, сразу. Было, судя по звёздам, около двух ночи. Рассыписто рдели угли на месте костра. Обострённым чутьём я ощутил — часовые не спят, все на местах. Было прохладно, но не настолько, чтобы проснуться. В чаще похрустывали ветки, потом истерически зарыдал филин, забился, захохотал, как сумасшедший. В просвете древесной кроны черкнули небо сразу несколько звёзд. Мне вспомнился прошлый август, степь за Каспием и вот такие же звездопады… Как там Кристо? Живут ли они всё ещё в нашей карпатской пещере, или ушли куда-нибудь? Жив ли вообще?

Так. А чего это я всё-таки проснулся? Выспался? Нет, кажется, нет. Не от холода тоже… Не от звуков… Ни от чего.

Плохо дело. Откинув одеяло, я сел, подтянул ворот куртки. Нашарив одним движением дагу, сунул её за стяжку штанов и встал.

— Ты куда? — тихо спросила Танюшка.

— Часовых посмотрю, спи, — так же еле слышно выдохнул я. Танюшка, кстати, и не просыпалась. Это так был, контрольный вопрос.

Я подошёл к углям, постоял возле них, полузакрыв глаза и прислушиваясь. Потом двинулся в сторону часовых.

Яна я не нашёл и на несколько секунд впал в обалдение, но меня стукнуло по голове веточкой и, вскинувшись, я обнаружил, что поляк этаким невозмутимым древесным грибом-наростом устроился на широченной ветви точно надо мной.

— Ну и?.. — прошипел я. Поляк ответил:

281